- Так, может, тогда просто поторопиться надо? - спросил я. - Быстрее Херсон взять?

- Быстрее, чем камнеметы построены будут, этого все равно не сделаешь, - ответил Иван. - Сам ведь понимаешь, это дело такое, не быстрое. Одну ошибку при строительстве сделай, и эта махина мало того, что работать не будет, так еще и на части развалится и народ побьет. Так что строителей торопить нельзя, как этого не хотелось бы. Но, думаю, дней через пятнадцать они закончат уже. Потом обстреливать будем, это тоже дело долгое, потому что, нужно хотя бы несколько проломов в стенах сделать, чтобы ринуться туда всем вместе, понимаешь? А крымчане тоже просто так сидеть не станут, они баррикады сделают, и отбивать штурм будут уже из-за них.

- Я вот что спросить хотел, Иван, - вспомнил я. - А ты не боишься, что если мы стену раздолбаем, крымчане уйти попытаются, детьми прикрывшись? В заложники их возьмут, пообещают перерезать, если не пропустим?

- Думал я об этом уже, - ответил Резаное Ухо, и по лицу его было понятно, что мысль эта была ему явно неприятна. - Но мы тогда ударим. Просто понимаешь, детей они все равно не отпустят, либо перережут, либо в рабство продадут. И тут уж лучше рискнуть и хоть кого-нибудь спасти, чем отпустить их и всех потерять. Но вообще, еще лучше во время штурма крымчанам дорогу к темнице отрезать. Они ведь детей наверняка там держат, не в тереме же в самом деле, там места не так уж и много должно быть.

- Отряд отправишь туда? - спросил я. - Ну к темнице.

- Может быть и отряд отправлю, а возможно и сам пойду, - вздохнул Резаное Ухо. - А вообще, Олег, за сегодняшнее тебе награда полагается. Бери-ка ты всех лошадей, что после крымчан остались. Хотя нет, не всех, десятка два я у тебя все же заберу, нам для дозоров пригодятся, а остальных забирай. Ты ведь конно воюешь, и уже показал, что тебе доверять можно.

- Пять десятков лошадей? - чуть не закричал я, но тут же осекся. Видно же, что от чистого сердца дает, да еще и почитай большую и лучшую часть добычи. Все-таки оружие крымчан и доспех их мало на что годится, а вот скакуны хорошие, да и в бою уже побывали, значит, учить не придется. - Спасибо, Иван!

Но пять десятков лошадей… У нас сейчас стадо больше шести десятков, которое все окрестности выедает, так еще и овсом подкармливать приходится. А овес-то только из наших запасов, караван только продовольствие привез, а не фураж. Так теперь и еще пять десятков нам подарили… Ну и стадо же это получится?

Хотя, может быть, отправить часть лошадей в Одессу, и там продать? Много людей на это дело не надо, хватит трех, ну в крайнем случае, пятерых человек, так что отряд особо не ослабнет. Зато серебра заработаем, правда его я, скорее всего, дружинникам раздам. Как ни крути, уже дважды жизнями рисковали, так что нужно немного вознаградить их.

Хотя если два десятка лошадей себе оставить, да еще три десятка продать, то это много серебра окажется. И мне хватит, и дружинникам, пусть и по чуть-чуть. А почему бы и нет в самом деле? Те лошади, на которых девки Анастасии ехали, теперь заводными пойдут, а если ещё два десятка взять, то, почитай, у каждого по заводному коню будет. Чем плохо?

Да ничем не плохо, кормить разве что надо. Но овес могут и парни в Одессе купить, в конце концов, он не так дорог должен сейчас быть. Все ведь наверняка от прошлогоднего зерна сейчас избавляются, скоро же жатва. Цены на еду наверняка подскочили, из-за того, что там караван собирали, а вот на овес должна была прежняя цена остаться.

- Спасибо! - снова проговорил я.

- Да за что спасибо, это я тебе благодарен за то, что людей спас и крымчан добил, - ответил воевода. - Только в следующий раз ты лучше, если идея какая-то придет в голову, ко мне подойди сперва. Мы ведь тоже бой иначе вели бы, если бы знали, что у нас засадный полк спрятан.

- Хорошо, в следующий раз обязательно подойду, - ответил я, сам подумав, что больше на рожон ни за что не полезу.

С одной стороны, да, это полезно получилось, и силу дружины своей показал, и сам не дураком выставился, да и добычу кое-какую захватил. С другой, я понимал, что в следующий раз нас уже попытаются использовать так, как это будет удобно самому Ивану. А это уже чревато потерями.

- Смотри, - вдруг проговорил Иван, указав куда-то в сторону простирающейся перед нами равнины. - Едут.

Я пригляделся и увидел, что с той стороны действительно возвращается отряд конных воинов. Причем воинов было около трех десятков, да еще десяток свободных лошадей. Видимо, и им удалось взять трофеи. Ну и правильно, чего зазря лошадок губить, их ведь без хозяев все равно ничего хорошего не ждет: либо волки догонят, да зарежут, либо еще какие дикие звери. А то и люди тоже могут попытаться поймать, конинку-то все уважают, а одичавшую лошадь уже обратно под седло все равно не приведешь.

Приглядевшись, я увидел во главе отряда боярина Луку, как всегда спокойного. Поймав мой взгляд, он кивнул мне, слегка тряхнув чубом. Похоже, что все было в порядке.

- Этих лошадей тоже себе забери, - сказал тем временем Иван. - Это уже ваша добыча полностью, и я на нее претендовать не могу.

- Спасибо, - снова кивнул я.

Нет, точно придется отправлять своих куда-нибудь в Одессу, чтобы лишних лошадей продать. Столько нам не прокормить, овса-то мы не брали на такое большое количество скакунов.

Впрочем, как оказалось, боярин Лука привез не только лошадей. К спине одной из них был привязан крымчанин в кожаных сапогах, достаточно богатой одежде, и даже в настоящем пластинчатом доспехе поверх нее. Оружие у него естественно отобрали, да еще и побили похоже, потому что под глазом этого самого крымчанина был виден большой синяк. Впрочем, глядел он все равно дерзко.

- Что, Лука Филиппович, поймали? - спросил я у своего ближника, когда они подъехали поближе.

- Да, - спокойно ответил боярин Лука. - У них лошади уставшие были, а у нас свежие. Догнали, да порубили всех под корень. А этого, в самом богатом доспехе, я приказал живьем брать, его арканом из седла выдернули, этой же веревкой связали, да к седлу приторочили. Тебе вот, Иван, привез, на случай, если тебе допросить его захочется.

- Можно и допросить, почему бы и нет, - степенно ответил Иван. - Расскажет, как у них там в Крыму дела, много ли еще людей собираются в эти земли заявиться, и много ли людей в набеги на Кубань ушли.

Пленный только что-то промычал. Ну да, еще бы, рот-то ему завязали, видимо, чтобы не орал и не привлекал к отряду чужого внимания. Нет, все-таки боярин Лука дело знает, даже этим озаботился. Хорошо, что на моей стороне такой воин, ничего не скажешь.

- Он ведь уже знает, что мы, после того, как Херсон возьмем, в Крым наведаться собираемся? - будто и не заметив этого, продолжил Резаное Ухо. - И что нам проводники понадобятся. А если он не согласен в проводниках идти, то мы его быстро убьем, но больно. Так, чтобы в крепости тоже слышали, как мы его убиваем.

- Степан! - крикнул я одному из новиков. - Собери наших, да езжай к стаду, ну и этих лошадей туда отгоните. А потом стадо ведите в лагерь. Позже от Ивана придут, два десятка лошадей им отдашь, только смотри не наших, а тех, что добычей взяли. А остальные нам остаются.

- С ними езжайте, - приказал своим боярин Лука. - Мы позже подъедем, как разговор закончим.

Дружинники тут же принялись выполнять приказы, так что скоро у пленного остались только мы с боярином Лукой, Петр, который решился остаться со мной, да сам Иван Резаное Ухо.

- Зачем проводников из местных-то брать? - спросил я у Ивана. - Не лучше ли кого-нибудь из купцов взять, кто торговать ездил в те места и знает, что там и как. Можно даже не самого купца, а кого-нибудь из прислуги или из охраны купеческой. А местного в проводники брать, это только беду на себя навести. Он ведь наверняка завести куда-нибудь не туда войско попытается, или еще что-нибудь удумает.

- А что ты предлагаешь тогда? - нахмурился Иван Резаное Ухо.

- Так давай соберем раненых из крымчан, кто еще на тот свет не отправился, да вот этого возьмем. Выведем их к городу так, чтобы с крепостной стены видно было, а потом убьем всех? Пусть крымчане посмотрят, что мы с ними сделаем, когда они в наши руки попадутся. Ну и за девок Анастасии рассчитаемся заодно.