Я ничего человеческого в облике волкулака не видел, но с боярином спорить не стал. В конце концов, это у него на знамени разрубленная башка этой твари изображена, а не у меня. Надо бы выспросить, кстати говоря, почему так. Может какой из предков его борцом с чудовищами был?

- Видел я их один раз всего, и то в темноте, - сказал я. - Похожи они на людей, этого не отнять, но передвигаются на четырех лапах. Спины сгорбленные, головы наоборот большие, на лица тоже уродливые, хотя насчет этого толком не уверен, не разглядел.

- А нам зачем твари эти? - спросил Антон. - С них ведь ни мяса, ни шкуры, очевидно, не возьмешь. Зачем мы их выслеживать собрались?

- Да затем, что если они каждую ночь к крепости приходить будут, то это не служба будет, а ерунда какая-то, - сказал я. - Значит, какие-то твари каждую ночь приходят, вокруг крепостных стен шастают, а мы вместо того чтобы разом их взять и извести, будем прятаться словно крысы за сундуком?

- Так ты на них облаву устроить решил, княжич? - спросил боярин Лука.

- Ну да, - кивнул я. - Твари эти днем не нападают, только по ночам приходят. Причем, уверен, что не только к нашей крепости, но и в другие места шастают. Но днем-то они прячутся где-то, верно? И если логово мы их отыщем, то там всех обложим и вырежем.

- Это ты неплохо придумал, - кивнул Лука Филиппович. - Только пока неясно, как с тварями этими бороться. Изловить бы одну из них живьем, да посмотреть, что добрый меч с их шкурой делает.

- Я думаю, что добрый меч с ними делает то же самое, что и с любой другой живой тварью, - сказал я. - Не мертвые же они в самом деле, просто такие же звери искореженные, как и волкулаки. Но тех меч берет, так почему с этими-то мы сталью не справимся. А еще они огня боятся.

- Огня? - заинтересовался боярин Лука.

- Ну да, - кивнул я. - Может быть не огня, а света. Две ночи назад, когда твари приходили, я факел со стены на дорогу швырнул. Так они разбежались сразу. Может быть, свет им глаза жжет, я не знаю, но это против них использовать должно получиться.

- Ну, уже что-то, - кивнул Лука Филиппович.

- Так мы на тварей каких-то собираемся облаву устроить? - спросил Антон. - А если их больше, чем ты думаешь, окажется, и они нас перебьют? Или если они и днем тоже выходят на самом деле, что тогда?

- Ничего, - ответил я. - Нас пятеро, мечи при всех имеются. Отобьемся, если что.

- Вы и оборотня боялись, - заметил боярин Ян. - А в итоге вроде бы и ничего, все вместе смогли его одолеть.

- Про оборотня селяне глупые болтали, их напугать ничего не стоит, они люди легковерные, - заявил Антон. - А тут явно дело нечистое. Да и ты не слышал разве, что про эти места говорят? Что прокляты они!

- Ты сам-то когда селянином глупым перестал быть? - похоже, потерял терпение Лука. - Ты клятву князю давал? Давал. Он тебе приказывает по следам идти? Приказывает. Ну так чего ты стоишь и обсуждаешь, курва твоя мать? Веди давай!

Это сработало лучше, чем уговоры, Антон заткнулся и двинулся дальше по дороге, туда, откуда вели цепочки следов. Их, кстати говоря, было немало, к крепости явно приходила не одна тварь, не две и даже не три.

- Боярин Ян, - повернулся я к бывшему княжескому егерю. - Сколько тварей здесь прошло, можешь сказать?

- Больше десятка, это точно, - ответил он. - Точнее не скажу, уж слишком часто следы друг на друга накладываются.

- Больше десятка, - я почесал голову. - Но это все равно слишком мало, чтобы все округу в страхе держать. Степан говорит, здесь даже разбойников не бывает, потому что все этих самых костеглотов боятся. Значит, в логове их больше, как ни крути.

- Должно быть больше, - кивнул боярин Ян. - Если это живые твари, то у них и молодняк должен быть, а уж его-то на охоту они не берут. Ну, не должны брать, по крайней мере.

- Интересно, где они от солнца прячутся, - задумался я. - Нор они явно не роют, иначе под крепость покопаться попробовали бы. А если нор не роют, то где же они от солнца прячутся?

- В чаще, может быть, - пожал плечами Ян. - Деревья не так много солнца пропускают. Или в пещере какой-нибудь. Либо других тварей, что норы роют, выжили, да там и поселились.

- Кстати, боярин Лука, - повернулся я к Луке Филипповичу. - Мне тут тоже про проклятие рассказывали. Степан говорил, что, мол, отец земли эти проклял.

- Байки, - поморщился боярин. - Князь Кирилл никогда с колдовством не знался, а, значит, и проклятия наложить тоже не мог. Сам подумай, Олег, на что ему это? Если бы люди думали, что Великий Князь колдовством балуется, да еще таким, нечто ему кто-нибудь присягнул бы? Да и в наших местах про проклятие это даже не слышал никто.

- А что тут случилось все-таки? - продолжил выспрашивать я. - Степан, ну не наш, а капитан наемников который, говорил, что молдаване отцовских воинов в селение заманили, да отравили всех. Ты ведь был здесь вместе с отцом, так расскажи, что на самом деле произошло?

- Так и было, - мрачно кивнул боярин Лука. - Тогда эти земли тоже к Молдавии относились. Ну не совсем, пограничье как бы считалось, но застав от Союза Торговых Городов в этих местах не имелось еще. Ну, значит, и селились в этом приграничье все, кому не лень было, любой мог деревеньку себе срубить.

- То есть, раньше молдаване и по эту сторону Днестра селились? - спросил я.

- Я тебе про то и толкую, - пожал плечами Лука Филиппович. - Ну и, значит, мы, как Драгоша с войском от Одессы прогнали, широкой цепью отрядов шли, чтобы не пропустить никого. Ну и чтобы пограбить, конечно, никуда без этого не денешься. Особо не зверствовали, все понимали, что нам рухлядь и прочее в осаде не пригодятся, зато фураж и хлеб выбирали весь почти.

Я представил каково это было: идти через чужие земли, будучи сопровождаемыми плачем ограбленных тобой селян и проклятиями, которые они кидают тебе в спины. Меня передернуло. Черт подери, понимаю, что, если я выбьюсь в князья, то в походе мне всенепременно придется поучаствовать, и что тогда нам придется делать то же самое, обрекая деревни на голодное вымирание. Но сам-то я из селян, хоть никогда земли и не пахал, все равно представляю, что после этого будет.

- Ну так разве что, оставляли мелочи какие-то, чтобы зиму хоть как-то селяне перезимовать могли, - продолжил тем временем боярин Лука. - Ну и, естественно, то, что им утаить удавалось, тоже забрать не могли. Ну и вот, в этих местах шел отряд Юрки Тихого, был такой боярин. Ну и, значит, пригласили их молдаване в деревню, там как раз свадьба была, всем селом гуляли. Попросили не грабить, сами пообещали отдать все, что потребуется, но сперва предложили вместе со всеми на свадьбе отгулять. Ну и выставили четыре бочки вина воинам. У Юрки дружина была большая, человек сорок, удачливый был боярин и смелый, народ к нему под крыло шел. Этих четырех бочонков как раз хватило его людям, чтобы выпить нормально, а потом и выяснилось, что закончилась Юркина удача.

- Значит, отравили все-таки? - спросил я. - А отец что после этого сделал?

- Не всех отравили, - качнул головой боярин Лука. - Был у него в дружине парень один, имени я его не помню, но он в общем из татарских краев был. Чернобог его знает, как он до Орла дошел, и каким образом под начало к Юрке попал, но парень этот ни вина, ни пива не пил. Говорил, что нельзя ему, боги, мол, запрещают.

- Так это все татары не пьют что ли? - удивился Глеб, шедший рядом. - А что же брага та, которую мы пробовали, после того как татар побили?

- Да пьют, конечно, они такие же люди ведь, - махнул рукой Лука Филиппович. - Просто этот конкретно не пил. Ну, и когда народ потравился, этот парень смог от селян отбиться, на коня сесть, да до самого князя Кирилла добраться. А тот, как узнал, что случилось, взбесился, рать сразу же в седло поднял, да мы все с ходу в это же селение отправились. О грабеже никто уже не думал, все только отомстить и хотели. Всех, кого видели, резали, не смотрели, кто там, баба или ребенок. Потом село с разных концов подожгли, хлева все, амбары, вместе с едой и скотом. Знаешь, оно звучит, вроде бы так, а на самом деле гораздо страшнее выглядело. Но я, например, не жалею, что в этом участвовал, по делам воздали отравителям.