- Присягнули бы, думаю. Но уж больно мрачную картину ты мне рассказываешь, Степан. Как ни крути, не думаю я, что Владуц меня убивать стал бы. Побоялся б. Мои ведь копать стали бы, и рано или поздно до причины моей смерти дорылись бы, и тогда самому Владуцу было бы несдобровать.

- Ну не знаю, - пожал плечами капитан наемников. - Знаешь, у них там, в Молдавии, есть люди такие, цыганами зовут. Так вот, среди этих цыган ведьмы есть очень сильные. Они могут так человека проклясть, что он просто умирает и все. Вроде бы здоровый человек был, а потом раз и умер. И никто не знает, отчего он помер.

- Не поверю, - покачал я головой. - Вот, если бы ты сказал, что эти твои цыгане яды какие-то больно хитрые варят, от которых человек умирает быстро, и неясно от чего, я бы еще поверил. Хотя про яды мать моя много знала, но меня этому она не учила почему-то, а в книге после нее оставшейся, ничего об этом нет.

- Не хочешь - не верь, - тут же ответил Степан и принялся наливаться пивом.

- Да не обижайся ты, - попросил его я. - В мире всякое бывает, может быть и правда эти цыгане колдовать умеют.

- Умеют, - с готовностью продолжил разговор капитан наемников. - По крайней мере, гадают они точно. Был у меня в отряде парень один, Дениска Чех. Почему чехом его звали, не знаю, вроде он русский был в общем-то. Но как-то цыганка нагадала ему, что его убьет его лучший друг. А в отряде у меня был и дружок его, Саня Ладошка. Ладонь у него была такая, что ее ребром он мог черенок лопаты перебить. Я сейчас не вру и не шучу, он как-то показал, так остальные парни потом все руки посбивали, пытаясь повторить.

- Так, а что с Дениской Чехом-то в итоге случилось?

- Ну, он поверил цыганке, и решил, значит, Саню убить первым. Дождался, пока тот спать лег, а потом во сне попытался его зарезать. А Саня возьми, проснись, да долбани его ребром ладони по кадыку. Так Дениска сразу и умер. Видать, правду цыганка сказала, если уж так.

- Ну, если бы этот самый Дениска не узнал бы о предсказании, то ничего бы не было ведь, - возразил я. - Или он мог бы его всерьез не воспринимать, а просто пойти, да с Ладошкой этим поговорить. Рассказать о том, что цыганка наговорила, пива выпить, посмеяться. И ничего бы опять же не было.

- Ну не знаю, - качнул головой Степан. - Все-таки вышло ведь так, как цыганка гадала. Действительно лучший друг Дениску Чеха убил.

- А ты сам-то к цыганкам не ходил? - спросил я.

- Нет конечно, - замотал головой Степан. - Мне, знаешь, собственной судьбы знать не хочется. Пусть уж все своим чередом идет, и если мне умереть суждено, я умру, не зная, когда и как. Я ведь тогда до конца бороться буду и, может быть, выкарабкаюсь.

- Мудро, - кивнул я. - А теперь вот на какой вопрос мне ответь. Ты ведь видел, что я не один приехал, но еще и с отрядом Анастасии. А я заметил, что когда ты ее увидел, у тебя лицо такое стало, будто ты недозревшую сливу съел. Я, знаешь, с ними достаточно много проехал, считай от Киева до Умани, оттуда до Николаева, и уже сюда. Даже в бою ее повидал, и понял, что мечом она махать умеет. Но мне знать хочется, что она за человек вообще. Так что между вами случилось-то такое?

- В бою повидал, говоришь? - вопросом на вопрос ответил Степан и задумчиво посмотрел на меня. - Что случилось? Разбойники в дороге напали?

- Не совсем, - качнул я головой, но все же решил рассказать недавние события. - Ехали мы по тракту на Умань, дело к вечеру уже шло, я думал на ночлег становиться командовать. Но подъехала Анастасия и говорит, мол, тут неподалеку постоялый двор есть. Проедем чуть в темноте, зато с удобствами заночуем.

- И ты ей поверил?

- Она и не обманула, - развел я руками. - Постоялый двор действительно там оказался. И переночевали мы с удобствами в итоге. Но перед этим подраться пришлось. Анастасия сказала, что хозяин постоялого двора ей должен крепко, и что договариваться о ночлеге она сама будет. Мы с ней пошли внутрь, а там семеро разбойников было. Представь себе, они хозяину харчевни киевскими наемниками представились, и бесплатных харчей потребовали.

- Либо смельчаки, либо идиоты, - констатировал капитан наемников. - Их ведь любой отряд настоящих наемников перерезал бы. Да и дураку понятно, что Киев голытьбу нанимать не станет, ему неинтересны отряды по семь человек, ему гораздо больше воинов нужно. И что, хозяин, угостил их в итоге?

- Угостил - не то слово, - хохотнул я. - Мы, когда вошли, у хозяина под глазом синяк наливался, что слива твоя. И подавальщицы смурные были, будто чего-то нехорошего ждали.

- Понятное дело, чего они ждали, - проговорил Степан и показал жестом, что именно ожидало подавальщиц, если бы мы не вмешались. А ведь так оно и было, если подумать.

- У меня и в мыслях ни с кем ссориться не было, веришь? Но эти, видимо, подумали, что их семеро против двоих, а одна из этих двоих баба, хоть и при доспехе и мече, а второй - сопляк. Вот они и попытались нас спровадить, видимо, чтобы мы веселью их не помешали. Опять же киевскими наемниками представились. Так я у них и спросил, чего они не через Черкассы, как все идут, и не по Днепру.

Степан коротко хохотнул, отхлебнул ещё пива и снова принялся наполнять кружки из жбана. По моим прикидкам пиво должно было скоро закончиться, но до конца разговора его хватит. Жаль только, что взять больше негде, разве что у крымчан отбить. Вот потеха будет, пришли город отбивать, а отбили пиво.

Хотя, может быть, у коробейников еще можно будет купить? Правда, дерут ведь они наверняка безбожно, как их братии и положено.

- Ну ты, Олег, выдал, - покачал головой Степан и передал мне кружку. - Ты бы ещё про договор у них спросил бы. Они ведь наверняка и знать не знали, ни о каком договоре.

- Так я и спросил, - улыбнулся я. - А ещё они не знали о том, что за порогом их полсотни парней ждет, которые за нас их на ремни порежут. Иначе наверняка сами ушли бы. Но нет, главный их пообещал мне язык укоротить. И даже за нож схватился. Почти успел, только вот я быстрее оказался и зарезал его. А потом мы остальных перебили. Я четверых и Анастасия троих. Одному она голову начисто снесла, весь потолок забрызгала. Бедный Кузьма потом замучился его оттирать, нам ведь потом есть и ночевать в том зале было.

- Троих, говоришь, убила? - заинтересовался Степан. - А бандиты те вооружены были? При доспехах?

- Да откуда у этой голытьбы доспехи, - махнул я рукой. - В поддоспешниках стеганых ходили. Мы их поснимали, конечно, и с собой взяли. Пригодятся, мало ли.

- Ага, чучела делать, - усмехнулся капитан наемников. - Против крымчан как раз только чучелам и воевать. Но мы все не о том. А вооружены как были?

- Тесаки, да ножи длинные, - ответил я. - А чего ты так прицепился-то к этому, Степан? Что именно тебя заинтересовало, ты скажи, может быть, я отвечу.

- А то, что если то, что я о ней слышал, правда, то она этих семерых и одна бы уделала без всяких проблем. Говорят, было уже такое где-то под Львовом. Сидела компания мужиков, отдыхали в харчевне, все при оружии, и даже при доспехе каком-то. Ну и заинтересовало их стало, чего это баба в корчме, одна, да еще и при доспехе с оружием. Стали они ей высказывать что-то, за стол к себе звать. Ну и один что-то сказал такое… Короче, в итоге полная харчевня трупов, а эта сбежала. Ее бы поймали и на кол давно посадили бы, если б не Григорий. Ты же знаешь, чем сучка эта занимается и вся свора ее?

- Знаю, - кивнул я. - Убийцы они наемные. И работают в основном на киевского мэра, на кого он укажет, того и убивают. И, я так понял, они там все в отряде бешеные. Я поэтому всех своих парней настропалил, чтобы к ним близко не подходили, и не разговаривали особо.

- Так и есть, правильно ты сделал, они там все суки бешеные, - согласился Степан. - Я бы на твоем месте вообще отказался бы с ними ехать. Пусть сами бы добирались, как хотят.

- Ее Григорий прислал, а ему не откажешь, - ответил я. - Тем более, что он мне помощь пообещал. И все-таки, что у вас такое было, что ты ее ненавидишь так? Не из-за этих мужиков же, которых она в харчевне порубила.